Теперь, по прошествии 42 лет, думаю, не всё зависело от командира. До моего призыва в ноябре 1970 из нашего 30 разведбата в увольнения пускали группами и даже без офицеров. Так мне сообщил (и фотографии прислал) сослуживец, демобилизовавшийся из нашей роты в том же ноябре 1970. Об этом же говорили старики вашего призыва (ноябрь 1969 - 71). За мою службу об увольнениях в любом составе не было и речи. Командир роты, явно знавший подоплёку, на вопросы отшучивался: "Право на увольнения имеете, а увольнений не имеете".
Один из мотивов, по моему мнению, было ограничение особистов, в целях усиления режима секретности.
На тактических занятиях по радиопеленгации радиостанций мы много ездили по местности и иногда общались с местным населением. Нас часто удивляло их знание номеров воинских частей и даже фамилий офицеров.
Зато летом 1972 наш призыв в составе 40 человек на штабном автобусе возили на экскурсию по Берлину. Запомнилась граница севернее Бранденбургских ворот. Она проходила по фасадам зданий. Окна были заложены кирпичом. Дома стояли запылённые. На Chek Point Charly мы тогда внимания особого не обратили. Да и выглядел он скорее мрачно, чем пафосно, как теперь. В Трептов-парке обратили внимание на "кренделя", одетого эпатажно. Он тоже искал общения. Он оказался сербом, работавшим на "Siemens" в Зап. Берлине. Это для нас так же было диковинкой. Поговорили на смеси немецкого (он не знал, например, слова lustig) и русского.
Однажды рота после марша остановилась на окраине полигона. Неподалёку школьники играли в футбол. Заинтересовались и подошли поговорить. Спрашивают, зачем мы приехали и что будем делать? Офицер-переводчик ответил, что поиграем в футбол и уедем. Они с каким-то непонятным сомнением переспрашивают: "Уедете? А нам в школе объяснили, что если вы уедете, то западные немцы нападут на нас".

Начиная с ранней весны 71-го минимум раз в неделю зачитывали приказы по дивизии, по армии, реже - по Группе, об изнасилованиях, грабежах, угонах машин, убийствах и избиениях населения. В том числе изнасилования женщин от 60 до 80 лет. Не думаю, что это была ложь. Примерно в мае 71 по дивизии вышел приказ, чтобы в воскресенье личный состав после завтрака отправлять заниматься физо. Это называлось официально "спортивный праздник". Фактически никаких соревнований даже не организовывали, а просто дежурный по роте офицер гонял роту по стадиону. Но это уже другая тема.
В большинстве случаев общение с немцами было доброжелательным. Редко встречалось презрительное или ненавистное отношение. Однажды офицер переводчик рассказывал, как в гастштетте общение дошло до политической разборки на тему "зачем вы здесь". Причём спрашивающий был намерен доказать, что присутствие наших войск носит характер оккупации. Он, конечно, был недалёк от истины.