Привет ребята! Привет Сережа! Да было дело – пугали.

Ну и что. Мне так сразу и предложили отправляться на Северный флот. Комиссия посмотрела на меня, позаглядывала в карточку, а потом и говорит: «Вот видишь, какой ты молодец, пойдешь служить на Северный флот. Подводником!»
«А на Балтику нельзя? – спросил я растерянно».
« Ну - у - у…. На - Балтику! На Балтике, брат – это почти что дома, а там – атомоходы, передовые рубежи Отечества. Защищать их надо!»
На атомоходы мне, честно говоря, было начхать, а вот Отечество было жалко, так что в словах комиссии резон, конечно, был, и отправляться туда надо было.
Когда я рассказал об этом друзьям, те покрутили у виска пальцем и, глядя на меня  засомневались: «Ты что - говорят - совсем идиот! Откосить что ли, не можешь!»
Да мне собственно было, всё равно, я как-то так сам себе по жизни лёгкий пофигист, поэтому и подумал: «Танкисты, артиллеристы, авиаторы у нас есть ну еще, и подводники будут, ай, да ладно!»

Но Бог праведников видит.

А что было. А было то, что после окончания автошколы (её тогда все почему-то заканчивали) мне в автопарке и говорят, что, мол, машину тебе, как молодому, дать пока не можем, а вот слесарем – пожалуйста, до армии, а? Да ради бога, до армии, так – до армии, благо, что всё это рядом.
Так вот, иду я, значит, по территории автопарка и вижу – сидят ребята-слесарята возле сто тридцатого ЗИЛа и смотрят на снятую с него балку переднего моста с цапфами и что-то там себе маракуют.
«Ну?- говорю я им.
«Да что – НУ! На склад переть надо. А она ж тяжелая собака!»
«А тележки нет?»
« Да есть, занятая стоит» - отвечают и, посмотрев на меня, спрашивают - «А ты не мог бы её допереть до склада?»
« Не знаю, грузите, попробуем»
Ребята положили мне балку на плечи, и мы пошли к складу. Идти было, метров так сто пятьдесят. Пока шли, балка потихоньку сползала влево и перекашивала мою стройную фигуру. Ну, думаю, сейчас я её немножко поправлю. Сделав полуприсед, я подбросил её плечами вверх, но упала она мне обратно, не на плечи, а, к сожалению, на затылок и я кувыркнулся вниз головой.
Лицо об асфальт я не разбил, но правая рука под балку попала. Когда я её, руку, оттуда вынул, то на безымянном пальце кожа была лопнувшей и кровоточила. Потрогал палец, вроде и болит, но терпимо.
Балку до склада донесли все вместе, потом сбегали «за забор» за бутылочкой портвейна и распили её, чтоб не так огорчительно было от таких дел.
И всё, наверное, так бы и прошло, если бы не «субботник». Как мне не хотелось на него идти, один только бог знает. А схожу – ка я в поликлинику, думаю, может, они мне там скажут чего это у меня с пальцем, ведь он уже и припух малость.

Оказалось – перелом.

Разговорчивая тетка - медсестра, накладывая гипс, спросила:
«Палец - то где сломал?»
«На улице» - отвечаю, про работу мне не хотелось говорить, завоспитывают.
«Как это на улице можно сломать палец?»
«Да как – говорю я ей – иду по улице задумался, споткнулся, упал, поднялся, а палец болит»
«Ну, вот о чём ещё можно думать у нас на улице, а?» - неймется ей.
«О прекрасном» - отвечаю.
Она так искоса зыркнула на меня и говорит:
«О прекрасном будешь думать, когда армию отслужишь, понял? - Да тогда вот так и было: без армии к девчонке и не подходи. Не нынешнее племя – А ты вчера на танцах, случайно, не был?».
Зная, что было вчера на танцах, отвечаю: «Да я вообще туда не хожу»
«Ну да, ну да, по тебе как раз этого не скажешь. Ты представляешь – она обратилась к санитарке – вчера опять на танцах драку устроили. Наряд милиции вызывали. Привезли их в отделение морды побитые, все в синяках. Сопляки ведь, а туда же – дерутся. И чего они там делят, обязательно надо носы поразбивать до крови. Ну, вот тебе и гипс и на танцы не ходи, понял?» - это уже ко мне.

Заполняя карточку спросила:
«Травму как писать - как бытовую?»
«Да, конечно же! Иду, значит, это я по улице, задумался…»
«Да ладно тебе – перебила она меня – мы в милицию не сдаем».

Когда я предстал перед военкомом с рукой в белоснежном гипсе, он только крякнул и, покачав головой, сказал сам себе под нос: «Ну, я тебя отправлю…»

Но, как говорится, военком предполагает, а Господь – располагает и, видимо всё-таки правильно говорится, остался наш Северный флот без меня.

А ребятам подводникам приношу свои искренние извинения, ну не мой это вид оружия.

Про Кушку и полуостров Рыбачий мне друзья – товарищи рассказывали. Тот, что на Кушке служил и охранял самую южную в СССР ракетную базу ПВО, потом стал режиссером культурно – массовых мероприятий. А тот, который служил на Рыбачьем, так и вовсе стал директором всяких культурных заведений. В общем, полагаю, что, служба в подобных местах как-то так креативно действует на психику что ли, что люди потом идут всё больше в культуру, может у них тоска по общению, а?