Дорогой друг Валентин! А у ВАС не было случайно (не официально) в "обязанности " дневального класть храпящему товарищу на нос портянку, с его же сапога?

Добрый день друзья! Дамы и господа! Благодарю вас за поддержку и добрые слова, ваши отзывы приободряют и вдохновляют мою старую память. Спасибо вам!

Отвечаю на вопрос МЕТРОЛОГА. Нет, уважаемый Станислав, дневальный у нас стоял в коридоре возле тумбочки, поэтому мы управлялись сами. Дело в том, что комнаты в нашей казарме (все её видели) были рассчитаны ровно на одно отделение, и спало в них по 8-11 человек. Единственную комнату, где стояло 25 коек занимали  «китайцы». И это были парни из 5-го подразделения, «парковой батареи», или попросту «китайцы». Почему «китайцы»? Да как для нашей части уж больно много их было в одном подразделении, где-то около полусотни, ну, а тут ещё и всем понятная братская «дружба» с настоящими китайцами, но парни к своему названию относились снисходительно, типа: будет тут шуршать ещё всякая там мелочь.
Так что, на разверстую амбразуру храпящего бойца портянка накладывалась собственным личным составом, и дело это было – святое. Потому как, чем крепок защитник Родины? Правильно - здоровым сном и калорийной пищей. Т.е. в означенных действиях ни сомнения, ни смятения не присутствовало. Еще могли выдавить, туда же часть тюбика зубной пасты, а если уж и это не помогало и, спящий продолжал упорствовать в своем безобразии, то  ему делали «велосипед».
Кстати, если помните, курить в койке перед сном строго запрещалось. Но какой же это будет дед, если не выкурит сигарету на сон грядущий лежа зимой в постели возле теплой батареи. И курили ведь. А ввиду того, что верхняя часть двери была остекленной и с коридора вся комната просматривалась, то предпринимались различные меры для того, чтобы, ну, хотя бы отбить охоту лишний раз заглядывать в комнату, это касалось также и всех дежурных. Умный дежурный, после отбоя проходя по коридору, заглядывал в комнаты, не открывая дверь. Да иногда в темноте ночи и мерцал тлеющий огонек сигареты, но сильно не усердствовали. Потому что, самое простое это было: приоткрыть слегка дверь и поставить сверху на дверное полотно сапог, пустой или до половины наполненный водой.
И наша комната в этом деле имела все преимущества перед остальными и всё оттого, что у нас спал боец ростом 2м и 6 см. И сапоги ему заказывали у местных немцев-чеботарей такие, какие американцам и не снились. Всё это было очень здорово и сильно добавляло нам уважения и зависти от всех прочих.
Был ещё капитан. Командир «китайцев». С пронзительным и часто матерным голосом. Ну, а как же ещё иначе, как ты будешь командовать «китайцами», когда их так много. Человек (капитан) несколько некомфортный. Служака от природы и строевик до мозга костей. Строевым шагом на утреннем разводе рубил так, что это можно было увидеть ещё только в довоенной немецкой кинохронике, чем вызывал у всех уважение и уныние у наших «технарей».
Не скажу, откуда он пришел к нам по замене, но службу знал так, что может быть, даже и лучше САМОГО Суворова Александра Васильевича. Во всяком случае, его «китайцы» всегда имели бравый, но бледный вид. Такой вот был капитан.
Лето. Теплое. Окна распахнуты. Я в одном углу, Тихоныч, напротив – в другом, лежим на своих койках и безмятежно покуриваем, сапог с водой, естественно стоит на дверном полотне. Славно так, лучше и не придумаешь. И тут вдруг распахивается дверь, сапог расплескивая воду, летит вниз, т.е. на голову дерзнувшему, в комнате врубается свет и раздается пронзительный вопль «Подъем!!!».
Комната вздрагивает, с закрытыми глазами вскакивает с коек и на автомате начинает одеваться. Но вдогонку летит команда «Смир-р-р-на!!!», комната застывает на месте, открывает глаза и видит капитана в обнимку с мокрым сапогом и бешеными глазами.
«Чей это ё…………………………………………………………………….. ать сапог?!!!»
Комната с видом законченных идиотов, внимательно смотрит на самый большой в части сапог и уверенно отвечает: «Не знаем!».
«Всем одеться! На плац! Строевым! До утра! И с песнями!»
Ага, до утра. Петь по ночам запрещается, а вот строевым…. да можно и строевым, можно и до утра. Комната начинает вяло одеваться, капитан, отшвырнув в сторону сапог, умчался к себе в дежурку. Оделись, вышли на плац, построились и сержант пошел к дежурному с докладом. Вернулся назад минут через десять брови сдвинуты, морда красная, стал перед строем и рыкнул: «Всем отбой! А будете еще курить в койках, поубиваю всех на месте». Да ладно, чего уж там на это мы были согласны, двум смертям всё равно не бывать.