Алексею Родионову. На фотографии с рюмками капитан Нужа по левую руку от моего отца.
Владимиру Гуськову. Всю жизнь моя мать преподавала в начальных классах, поэтому и не помните предмет. Её уроки прошли мимо нас.

Точных данных нет. Скорее всего, Новый год с 66 на 67.

Ляйснигский гарнизон (1963 – 1969 г.г.)
(продолжение №16)

Про чехословацкие события

На фотографиях, представленных Никитиным, запечатлены несколько кадров из жизни полка в Чехословакии в 1968 году.
Вспомнились некоторые рассказы моего отца об этих событиях.
Сразу после ввода войск в Чехословакию, дивизионы нашего полка были распределены по специальным тактическим группам, перед которыми стояли задачи блокирования и разоружения ряда войсковых частей Чехословацкой народной армии, дислоцировавшихся возле границы с ФРГ.
В тактическую группу, кроме дивизиона отца, где он был в должности начальника штаба, входили также мотострелковый и танковый батальоны, а также батарея «Градов». Они должны были нейтрализовать две чехословацкие воинские части. Эти части располагались относительно недалеко друг от друга и входили в состав одного гарнизона. Отец называл эти военные городки, но я их названий не запомнил.
С первой воинской частью проблем никаких не было. Все произошло очень быстро и мирно и, по согласованию с чехами, большинство их офицеров и солдат распустили по домам, а наши взяли под охрану оружие, технику и склады.
А вот со следующей воинской частью чуть не вышло непоправимое. Командир тактической группы получил, как потом оказалось, ошибочное сообщение об отказе чехов подчиниться и приказ командования принудить их к этому силой оружия.
Как рассказывал отец, наши войска окружили чехословацкую часть и начали разворачиваться в боевой порядок. Орудия дивизиона устанавливались на боевые позиции, солдаты снимали с грузовиков ящики со снарядами и относили их к гаубицам, оборудовались батарейные и дивизионный командные пункты. Пехота спешилась и подошли танки.
И вот в самый разгар этой подготовки, из ворот блокированной части выехал их газик и направился к нашим. В нем оказалось командир этой части и несколько других офицеров, с ними немедленно встретился наш командир тактической группы. Чехи выразили сильное удивление нашим действиям, так как со своей стороны сообщили, что они безоговорочно выполняют приказ своего президента Людвика Свободы вооруженным силам Чехословакии о запрещении осуществлять вооруженное сопротивление армиям Варшавского договора. Наши немедленно связались с вышестоящим командованием и сообщили о переговорах. Тут выяснилось, что где-то там, в верхах, что-то напутали и сразу же дали команду на отбой боевых действий. В результате и эта воинская часть была взята под наш полный контроль. Отец говорил, что тогда все наши испытали огромное нервное напряжение и были несказанно рады, что дело не дошло до кровопролития.
Все эти события были очень быстрыми и динамичными и после выполнения в первый же день тактической группой своей задачи, небольшую группу офицеров нашего полка, в том числе отца, вызвали в штаб дивизии на совещание. Они отправились туда на газике.
Дороги были забиты бескрайними колоннами боевых машин и, чтобы не опоздать на совещание, решили съехать на грунтовку и, ориентируясь по карте, таким образом объехать заторы.
Местность там была холмисто-лесистая с множеством грунтовых дорог. Дело в том, что это была заповедная зона, а их егеря (отец говорил, что большинство из них были бывшими офицерами старой чешской армии) были хорошо обеспечены автотранспортом, вот они и накатали кучу новых дорог.
Наши карты оказались очень неточными, например, указана развилка двух дорог, а их там оказывалось целых четыре дороги и так далее. Короче, начали они плутать, а дело шло уже к вечеру. Чехи, которых встречали, отказывались разговаривать и поворачивались к нашим спиной.
И тут они увидели группу военнослужащих, судя по форме чехов. Решили к ним подъехать и спросить дорогу. Подъезжают ближе и видят, что это западногерманские пограничники. Оказывается, чешские погранцы демонтировали пограничные заграждения со своей стороны и разошлись по домам.
И вот немцы стоят на границе, машут руками, показывают пачки сигарет и банки с пивом и кричат: «Эй, рус! Ком цу мир! Иди сюда! Пиво, сигареты!».
В газике, на всякий случай, привели в готовность личное оружие, и, не разворачиваясь, задним ходом отъехали на безопасное расстояние и только потом развернулись. Потом сумели все-таки вернуться на шоссе и, конечно, опоздали тогда на совещание. Доложили о том, что граница на таком-то участке раскрыта и не охраняется. Тут же начальство сообщило об этом наверх и дальше немедленно был выделен наряд сил для прикрытия границы.
Потом, когда военные дела были успешно закончены и в стране стало поспокойней, наш полк в полном составе разместился в полевом палаточном лагере. Недалеко от него располагался целый каскад искусственных озер, где чехи разводили карпов. Из-за событий их перестали подкармливать и озера просто кишели голодной рыбой, прямо выпрыгивающей из воды.
Солдаты, конечно, сразу же обнаружили эти озера. И тут началось! Кто-то достал рыболовные крючки, но таких счастливчиков было единицы. Умельцы начали массово из подручного материала изготавливать крючки-самоделки, плести сети. Отец со смехом рассказывал, что солдаты даже волейбольную сетку использовали как трал, сложив ее несколько раз.
Рыбу ели жаренную, вареную, пареную – на любой вкус!
Отец нам домой однажды тоже прислал огромного 10-ти килограммового карпа без головы и хвоста, завернутого в плащ-палатку. Матушка потом поделилась этой рыбой с нашими соседками.
Короче, погуляли на этих озерах наши военные вдоволь. Чехи, видимо, узнали про все это и решили хоть что-то спасти. Приехало несколько бригад, озера спустили, и они начали собирать оставшуюся рыбу. Несмотря на наше бесчинство, рыбы все равно оставалось еще очень много. Причем, когда они ее собирали, то стали вытаскивать из рыб множество сорвавшихся самодельных крючков. Демонстративно и со злостью выбрасывали крючки на берег, ну а наши делали невинный вид, что они тут совсем ни при чем.
Отец рассказывал, что первые несколько дней событий, по всей территории Чехословакии ничего не работало, были закрыты магазины, учреждения, предприятия, не было видно даже полиции – этакая всеобщая общегосударственная забастовка. Потом узнали, что чехам, оказывается, было внушено, что за них якобы обязательно должны были вступиться натовцы, в первую очередь, американцы. Вот они и ждали своих «освободителей». А когда поняли, что на Западе дураков за них умирать не обнаружилось, то как-то все быстро в регионе расположения полка нормализовалось и заработало в обычном режиме. Местный народ, конечно, обрабатывали не год и не два, раз они в такое поверили. Правда, в больших городах, особенно в Праге, еще бурлило, но там уже начала действовать чешская госбезопасность. Кстати, в Прагу отец неоднократно ездил по делам службы.
Местный народец к нашим военнослужащим относился, мягко говоря, без радости, особенно молодежь. Правда были люди, в основном, старших возрастов и помнившие войну, проявлявшие к нашим симпатию, но они старались это делать без особого афиширования. Когда наш полк выводили из Чехословакии, то чехи вслед показывали кулаки, поворачивались спиной и хлопали себя по заду, кричали бранные и оскорбительные слова. Одним словом, демонстрировали братскую славянскую дружбу.
И тем поразительнее была встреча наших войск, возвращающихся в места дислокации, немецким населением в ГДР. Это был настоящий народный триумф, без всякой показухи и казенщины. Огромные толпы немцев угощали солдат сладостями, засыпали пачками сигарет, дарили различные подарки. В некоторых городах, через которые проезжали наши войска, их встречали даже местные духовые оркестры. Настолько немцы были рады, что все закончилось мирно и без войны. Отец всегда с большим душевным волнением рассказывал про эту всенародную встречу и всегда выражал искреннюю благодарность немцам за эту мощную моральную поддержку в трудное для нас время.
В Ляйсниг наш полк вернулся поздним вечером, скорее уже ночью, 4 ноября 1968 года, а зенитный полк пришел раньше, где-то в конце октября.
Я хорошо помню, как все в городке ожидали приезда нашего полка, как целый день женщины бегали к дежурному по полку узнавать, где они сейчас находятся и, наконец, как от немецкой больницы начала подниматься к городку полковая колонна, как отец приоткрыл дверцу газика и помахал нам с братом рукой.
А примерно через час он, наконец, появился дома со своим походным чемоданчиком, уставший, похудевший, загоревший и обветренный, но, как и мы, очень счастливый.
За участие в чехословацких событиях несколько офицеров полка были награждены орденами Красной Звезды. Знаю точно, что это был комполка п-к Данилочкин, начштаба полка и еще кто-то из руководства полка.
А остальные офицеры, в том числе и мой батюшка, получили благодарность Министра обороны с занесением в личное дело.
И также очень хорошо припоминается, что все офицеры полка были очень довольны, что все закончилось успешно, быстро и без потерь в людях и технике.         Гуськов Владимир Владимирович

А профессия в принципе почти одинаковая,проповеди разные,мой первый замполит батальона сейчас настоятель церкви в калужской области.